28 марта 2024, четверг, 13:30
TelegramVK.comTwitterYouTubeЯндекс.ДзенОдноклассники

НОВОСТИ

СТАТЬИ

PRO SCIENCE

МЕДЛЕННОЕ ЧТЕНИЕ

ЛЕКЦИИ

АВТОРЫ

08 февраля 2020, 13:00

Смерть замечательных людей

Издательство «Пятый Рим» представляет книгу Алексея Паевского и Анны Хоружей «Смерть замечательных людей».

Отчего умер Тутанхамон? Можно ли было спасти Пушкина после дуэли? Что дала миру и науке Августа Д., точная фамилия которой так и осталась неизвестной? На примере историй болезни и смерти известных и не очень известных людей авторы этой книги, медицинские журналисты Алексей Паевский и Анна Хоружая, раскрывают важные страницы истории врачевания и приподнимают завесу тайны, скрывавшую уход многих знаменитостей.

«Хотелось бы попросить вас не считать нижеследующие тексты пляской на костях ваших любимых исторических и культурных персонажей, — пишут авторы в предисловии. — Это большей частью своей — уроки. Иногда мы сообщаем какие-то новые факты, которые тоже важно знать, чтобы не быть в плену у мифов. Наша миссия, скорее, не популяризаторство, а то, что называется санпросветом: мы рассказываем не о какой-то абстрактной науке, а о том, что действительно нужно знать, чтобы ваша жизнь была долгой и по возможности здоровой. И если книга заставит вас об этом задуматься, мы будем считать свою миссию частично выполненной».

Предлагаем отрывок из книги, в котором описывается история болезни Константина Батюшкова.

 

Не дай мне бог сойти с ума.
Нет, легче посох и сума;
Нет, легче труд и глад.
Не то, чтоб разумом моим
Я дорожил; не то, чтоб с ним
Расстаться был не рад:
[…]
Да вот беда: сойди с ума,
И страшен будешь как чума,
Как раз тебя запрут,
Посадят на цепь дурака
И сквозь решетку как зверка
Дразнить тебя придут.

Вы, конечно же, узнали стихотворение Александра Сергеевича Пушкина. Все искусствоведы в один голос говорят, что написал его «наше всё» под впечатлением от визита к его, как казалось, умирающему другу. Правда, друг в итоге прожил еще 25 лет и пережил Пушкина на 18 лет, но уже тогда, в 1830 году, он был «прежде смерти мертв». Когда великий русский поэт навестил своего старшего коллегу, Константина Николаевича Батюшкова, тот его не узнал. Что же случилось с Батюшковым?

Anamnesis vitae

Жизнь Константина Батюшкова разделилась точно на две равные части. 68 лет жизни: 34 — творчества, 34 — душевной болезни.

Нужно сказать, что об участи, уготовленной ему, Батюшков знал: когда ему исполнилось шесть лет, его мать, Александра Григорьевна, в девичестве Беляева, «сошла с ума» и двумя годами позднее умерла. Заболеет впоследствии душевной болезнью и его старшая сестра, тоже Александра.

Впрочем, поначалу всё шло хорошо. В шестнадцать лет Батюшков оставил начальное образование (французский пансион) и занялся переводами поэзии. Как говорят, больше всего он любил итальянского поэта Торквато Тассо — который тоже окончил свою жизнь душевной болезнью («манией преследования», как писали тогда).

То, что 20-летний юноша отправился в ополчение на войну (в Пруссию), тоже нельзя считать признаком душевного расстройства. В то время война для культурного дворянства была высшей доблестью, а погибнуть в бою считалось большой удачей (знали бы вы, как завидовал Пушкин тем, кто успел «впрыгнуть в поезд 1812 года» — по меткому определению одного из литературоведов)...

Впрочем, именно в 1812 году повоевать Батюшкову не удалось: болел, потом вывозил семью из Москвы. Он успел только к заграничному походу Кутузова и «Битве народов». И всё это время — начиная с 1807 года — он активно и талантливо пишет. Несмотря на то, что творческая жизнь Батюшкова прервалась раньше, чем вся жизнь Пушкина, он оставил нам довольно много произведений.

Первые намеки на будущее заболевание начались в 1815 году, когда в январе он пережил «сильное нервное расстройство». Уже с лета 1819 года начинается «тоска», затем следуют месяцы депрессивного состояния. В 1822 году Батюшков сам решает обратиться к специалисту, поскольку появляется бред преследования: в августе он, будучи в Симферополе, обращается к доктору Мюльгаузену.

За Батюшкова переживает уже весь поэтический бомонд, а не только близкие. И не зря: в марте 1823 года он перерезал себе горло. Несмотря на воинский опыт, с анатомией у поэта было плохо, и рана оказалась не смертельной. Однако шрам на горле ускорил развитие болезни.

11 апреля 1824 года Константин Николаевич написал письмо Его Императорскому Величеству Александру I с просьбой дать ему разрешение уйти в отставку и постричься в монахи. Последовал ответ, достойный просвещенного монарха: монастырь — хорошо, но сначала — к врачу.

Василий Жуковский вместе с доктором повезли его в Дерпт (Тарту), однако Батюшков от них сбежал: его нашли в невменяемом состоянии более чем в десятке километров от города. Следующая «остановка» была уже в более суровой клинике Maison de Sante в Зонненштайне, Германия. Не помогло, наоборот: там ему стали являться различные знаменитости, от Александра I до Нессельроде, угрожая его убить. Три года бесплодных усилий привели консилиум немецких психиатров к вердикту: неизлечимо. 20 июня 1828 года Александра Николаевна Батюшкова увозит брата в Россию. Совсем скоро симптомы лавинообразно начнутся и у нее.

В 1829 году у Батюшкова начались проблемы с памятью, а в 1830 году, в январе, он серьезно заболел воспалением легких. Все, включая Пушкина, считали, что дни Батюшкова сочтены, друзья приходили прощаться, именно тогда состоялась последняя встреча Пушкина и героя этой главы. Однако Константин Николаевич выжил и был отправлен в Вологду, где и прожил остаток своей жизни. К тому времени болезнь вышла на плато, впрочем, поэт уже просто считал себя Богом… Говорят, однажды, когда Батюшков проходил мимо храма с сопровождающим, он попросил зайти, обещая не буйствовать. По его словам, он «всего лишь хотел узнать, как там ему молятся».

Что же случилось с поэтом? Большая часть симптомов позволяет говорить о шизофрении (диагноза «мания преследования» в современной психиатрии нет). Особенно ярко свидетельствуют в пользу этого диагноза две вещи. Во-первых, наследственность: как мы помним, теми же заболеваниями завершили свой земной путь мать Батюшкова и сестра. Современные исследования позволяют сделать вывод, что для шизофрении очень большую роль играют наследственные факторы (показано в исследованиях на близнецах), однако факторы внешней среды тоже играют роль, выполняя функцию своеобразного спускового крючка.

Да, и у Батюшкова, и у сестры его всё началось чуть позже, чем обычно: обычно у мужчин заболевание дебютирует в 20–28 лет, у женщин — в 26–32, однако наследуемая форма с поздним дебютом тоже известна. Тем более мы точно не знаем, когда началась болезнь — ни у Батюшкова (быть может, стартом стал нервный срыв 1815 года, когда ему было 28), ни у его сестры.

Можно ли было бы хоть как-то облегчить его состояние? В то время — никак. Еще веком позже во многих странах считали единственным шансом на хоть какое-то облегчение лоботомию (одна из позорных, на наш взгляд, Нобелевских премий по физиологии или медицине), и только потом, когда появились антипсихотические средства, дело пошло на лад.

Anamnesis morbi

Если с характером постигшей Батюшкова душевной болезни могли быть разночтения, то физическое его тело закончило свой земной путь от заболевания простого, распространенного и хорошо известного в те годы. Это сейчас не каждый врач, к счастью, за свою практику может встретиться с тифом, а в XIX веке это была, увы, рутина.

Вот как описывает последние дни Батюшкова Александр Сергеевич Власов, который был в 1852–1857 годах директором училищ Вологодской губернии:

«Несколько времени до сразившей его болезни он был очень спокоен духом, даже весел, и чувствовал себя как нельзя лучше. Но он заболел тифом, продолжавшимся две недели, от которого, впрочем, стал оправляться и, наконец, по отзыву пользовавшего его врача, был вне всякой опасности. За три дня до своей смерти он просил даже племянника своего прочесть все политические новости, но вдруг пульс у Константина Николаевича упал, начались сильные страдания, которые унялись только за несколько часов до его смерти; он умер в совершенной памяти и только в самые последние минуты был в забытьи. При этом замечательно то, что родственники его, не видавшие никогда, чтобы он носил на себе крест, нашли на умершем два креста, один весьма старинный, а другой — собственной его работы».

Так сделал сам себе крест и окончил свои земные дни тот, кто в первой половине жизни вписал свое имя золотыми буквами в историю русской литературы, а во второй — возомнил себя Богом и умер от обыкновенного тифа. От какого именно?

Конечно, к 1850 году даже в России ведущие клиницисты уже выделяли сыпной тиф и брюшной тиф. Сейчас мы знаем, что у этих заболеваний разные возбудители и даже разные пути передачи: брюшной тиф — через воду и питье, сыпной — платяной вошью. Но детальное разделение по симптомам (при сыпном тифе, например, гораздо более выраженная и характерная сыпь, но сыпь может быть и при брюшном тифе) и в Европе, и в России появилось уже позже. В нашей стране дифференциальную диагностику тифов прописал лишь в 1867 году знаменитый врач Сергей Петрович Боткин.

Поэтому точно сказать, какой именно возбудитель — риккетсия (сыпной тиф) или сальмонелла (брюшной) — свел в могилу возомнившего себя Богом поэта, без эксгумации останков и ДНК-секвенирования (помните случай с Тутанхамоном?) сложно. Да и нужно ли это? Вряд ли.

Редакция

Электронная почта: polit@polit.ru
VK.com Twitter Telegram YouTube Яндекс.Дзен Одноклассники
Свидетельство о регистрации средства массовой информации
Эл. № 77-8425 от 1 декабря 2003 года. Выдано министерством
Российской Федерации по делам печати, телерадиовещания и
средств массовой информации. Выходит с 21 февраля 1998 года.
При любом использовании материалов веб-сайта ссылка на Полит.ру обязательна.
При перепечатке в Интернете обязательна гиперссылка polit.ru.
Все права защищены и охраняются законом.
© Полит.ру, 1998–2024.