28 марта 2024, четверг, 17:10
TelegramVK.comTwitterYouTubeЯндекс.ДзенОдноклассники

НОВОСТИ

СТАТЬИ

PRO SCIENCE

МЕДЛЕННОЕ ЧТЕНИЕ

ЛЕКЦИИ

АВТОРЫ

ЕС между тягой к интеграции и евроскептицизмом

Переговоры
Переговоры

6 февраля Еврокомиссия опубликовала план самого значительного расширения ЕС за два десятилетия. Речь идет о вступлении в Евросоюз Албании, Черногории, Сербии, Косово, Македонии, а также Боснии и Герцеговины.

В документе, представленном еврокомиссаром по вопросам расширения и политики добрососедства Йоханнесом Ханом, говорится, что первыми в ЕС могут быть приняты Сербия и Черногория и что произойти это может в 2025 году. Эти страны, по оценке Еврокомиссии, показали наибольший прогресс в продвижении в соответствии с требованиями ЕС. 

Остальные страны Западных Балкан в стратегии расширения пока рассматриваются как потенциальные кандидаты, передает информационное агентство РБК.

СМИ напоминают, что после того, как Великобритания решила покинуть Евросоюз, в организации встал вопрос о том, как компенсировать выпавшие из ее бюджета средства. Для начала предполагалось, что Великобритания выплатит ЕС около 50 млрд долларов; затем всплыла тема возможного значительного расширения ЕС.

 
Британский флаг / pixabay.com

Побеседовать с Полит.ру о процессах, которые происходят в Евросоюзе, согласился Алексей Макаркин, ведущий эксперт Центра политических технологий. По его словам, в Европе сейчас наблюдаются одновременно настроения, направленные на евроинтеграцию и на обособление стран Европы.

 
Алексей Макаркин

«В Европе сейчас существует очень сильное евроскептическое движение: люди настроены не только против приема в ЕС новых членов, но и за выход старых. То есть целым рядом политиков ставка делается на то, чтобы обособиться. Соответственно, Брекзит стал стимулом для этих политиков – стали появляться предложения по выходу других стран. И тут началось самое, пожалуй, интересное: когда эти предложения пошли, то началась обратная реакция.

Мы сейчас воспринимаем то, что происходит в Евросоюзе в контекте его ослабления. На самом деле это не совсем так, точнее – не только так. Да, пошла обратная реакция. Когда мадам Ле Пен во Франции на выборах сказала, что нужно отказаться от евро, это стало одной из причин того, что она получила меньше голосов, чем ожидалось. Потому что люди уже привыкли к этой реальности, люди боятся возвращения к национальным валютам. В Англии этой темы не было – там никогда не использовался евро, всегда ходили фунты. Во Франции же эта идея сразу вызвала страх.

Можно вспомнить историю с Грецией: когда там был пик кризиса, внутри страны были идеи возвращения к драхме. И, кстати, тогда и в Евросоюзе были мысли о том, что, может, стоит Грецию вытолкнуть, «сбросить с корабля» как полностью безнадежную. Но и в Евросоюзе, и в Греции возобладала другая точка зрения – что это будет слишком большим риском для обеих сторон, и для Европы, и для Греции.

Дальше появляется президент Франции Эмманюэль Макрон, который предлагает идею «Европы на разных скоростях». Эта идея парадоксальным образом ведет не к сокращению Евросоюза, а, напротив, к его увеличению. То есть Макрон предлагал использовать разные подходы к разным участникам ЕС, сделать их более дифференцированными. Чтобы подход, например, к Франции и Германии отличался от подхода к странам Центральной Европы уже на уровне критериев.

 
Гражданская война в Косово

Эта идея оказывается интересной. А есть и еще одна тема: тема того, что делать с Балканами. Ведь расширение Евросоюза во многом проходило в связи с тем, что у многих в Европе был страх перед неуправляемыми конфликтами. Люди помнили, что было между двумя мировыми войнами, когда была очень серьезной проблема территориальных претензий. Так что активное расширение Евросоюза было связано не только с каким-то завышенным «еврооптимизмом», но и с желанием всех упаковать в некую конструкцию, где они, может быть, и ругались бы, но при этом дело не ходило бы до каких-то серьезных конфликтов.

Ведь, как известно, есть проблема Германии и Чехии (она связана с Судетами), есть проблема Германии и Польши (связана с Силезией), есть проблема Венгрии и Румынии (связана с Трансильванией). В общем, есть множество территориальных проблем – я пока обозначил только какую-то их часть. Так что в Европе был страх, что все эти проблемы вылезут на поверхность – они ведь уже стали вылезать. Например, когда свергали Чаушеску, начались волнения в Трансильвании среди венгерского меньшинства. Ну, понятно: Чаушеску свергали все вместе, а потом стали разбираться, кто чего хочет, и оказалось, что интересы-то разные.

И страх, что все это может привести к каким-то конфликтам и войнам, был очень серьезным. Сейчас эти проблемы в Европе остаются, но они смягчены. Даже, например, приход в Венгрии [премьер-министра Виктора] Орбана не изменил ситуацию принципиально. Да, у Орбана куда более радикальная риторика, чем у его предшественников; да, он считает себя покровителем вех венгров, где бы они ни жили. Но при этом он не переходит определенной грани, переход которой приводил бы к какому-то серьезному конфликту.

 
Виктор Орбан, премьер-министр Венгрии

Сейчас в Европе смотрят на Балканы и видят, что там есть целый ряд стран, которые находятся в своего рода промежуточном положении. Некоторые из них являются членами Североатлантического блока (недавно туда вступила Черногория, например), другие не являются – по разным причинам. Понятно, что этот блок неприемлем для Сербии, которую в 1999 году бомбили, и сербы туда не пойдут. Есть своя проблема у Македонии, связанная с наименованием страны и с тем, что это наименование не признает Греция. Сейчас там наметились возможности компромисса – чтобы Македония переименовалась, но не очень сильно, например – в Северную Македонию, Верхнюю Македонию или еще как-то в этом духе. Это вызывает протесты среди немалой части греков: вот только что  был большой митинг в Афинах против этого. Но греческое правительство ориентировано на такой компромисс.

В общем, в Европе есть желание завершить процесс интеграции, чтобы не плодить националистов и не давать им новых импульсов. Это один момент. Второй момент связан с фактором России. Идет конкуренция за влияние на Балканах, и Россия может предложить этим странам что-то интересное. Это, в первую очередь, газовые сделки. У России неплохие отношения с правительством Сербии – но для этого правительства все равно приоритетом является европейская интеграция. Если надо будет выбирать принципиально, оно, скорее всего, выберет Европейский союз – оно сделало на него слишком большую политическую ставку. У России были неплохие отношения с бывшим правительством Македонии.

Да, есть проблема Черногории, где Россию обвиняют в том, что она чуть ли не пыталась организовать переворот, чтобы только не допустить прихода Черногории в Североатлантический блок. У России сейчас очень серьезно испорчены отношения с черногорскими властями, притом что исторические симпатии к России в Черногории весьма велики. В общем, там есть желание не пустить Россию, не позволить ей закрепить свое влияние. Вот это – второй момент. Россия выступает в качестве негативного фактора, который способствует тому, чтобы этими странами в ЕС как-то занялись. И дают элитам этих стран такой очень сильный стимул: мол, вы через семь лет будете в Европейском союзе. Но если будете слишком сближаться с Россией, вы не войдете в Евросоюз.

Итак, сейчас действуют два фактора – Европа «разных скоростей», который появился в ответ на евроскептицизм, и фактор противостояния с Россией. Конечно, как я уже говорил, есть проблемы. Я даже не все перечислил. Есть, например, проблема Сербии и Косово: правительство Сербии не может принять решение самостоятельно по тому, делать дальше, – придется обращаться к гражданам за советом, как поступить. Просто принять на себя ответственность сербское правительство не может, потому что в Конституции Сербии так записано. И справиться с проблемой будет непросто. Сербам придется решить, что для них важнее: отказаться от исторической территории или отказаться от вступления в Европейский союз. Потому что без урегулирования косовской проблемы никто в Европейский союз Сербию не будет принимать.

 
Сербия. Плакат у дороги / YouTube.com

Здесь возможно что угодно: с одной стороны, сейчас в Сербии стараются меньше об этих проблемах говорить, стремятся как-то их забыть. С другой стороны, для представителей старшего, а в немалой степени и среднего поколения отказаться от Косово – это драма, и очень серьезная. Хотя де-факто отказ уже произошел, но все еще сохраняется некая внутренняя надежда, что вот-вот что-то изменится, появятся какие-то новые исторически обстоятельства. Здесь уже нужно согласиться с мыслью, что этого не произойдет. А это очень сложно. Поэтому тут вот такая проблема существует.

Есть также проблема Боснии и Герцеговины, очень сложная, где есть сербы, есть, по сути, сербское государство внутри этой конфедерации, которое, по сути, тяготеет к Сербии. Что, конечно, резко снижает стабильность этого государственного образования.

Есть тема Македонии, даже две связанные с этой страной темы. Одна, как я уже сказал, – это отношения с Грецией. И в обеих странах есть очень серьезные силы, которые выступают против уступок, против компромисса. И если его сторонники говорят, что надо сменить название, отказаться от «Македонии», добавить к ней какое-нибудь прилагательное, потому что они хотят быть в Евросоюзе, в Объединенной Европе, то другая сторона апеллирует к тому, что это унижение, когда ты меняешь название своей страны под давлением. Ну, и в Греции, повторю, очень разные мнения по поводу того, можно ли соглашаться на такой компромисс, где в названии Македонии останется слово «Македония». С этим тоже все очень непросто.

А вторая тема – фактор албанцев, которые в Македонии живут. Сейчас новое правительство Македонии в значительной степени пришло к власти благодаря албанцам. С их помощью оно получило большинство. Соответственно, это привело к большому конфликту – были даже стычки с рукоприкладством между сторонниками прежнего и нового правительств. Так что Европа может получить большое количество проблем в связи с таким расширением. Что, в свою очередь, может способствовать дальнейшему росту евроскептицизма. Так что ситуация очень непростая», – сказал Алексей Макаркин.

Редакция

Электронная почта: polit@polit.ru
VK.com Twitter Telegram YouTube Яндекс.Дзен Одноклассники
Свидетельство о регистрации средства массовой информации
Эл. № 77-8425 от 1 декабря 2003 года. Выдано министерством
Российской Федерации по делам печати, телерадиовещания и
средств массовой информации. Выходит с 21 февраля 1998 года.
При любом использовании материалов веб-сайта ссылка на Полит.ру обязательна.
При перепечатке в Интернете обязательна гиперссылка polit.ru.
Все права защищены и охраняются законом.
© Полит.ру, 1998–2024.