28 марта 2024, четверг, 13:28
TelegramVK.comTwitterYouTubeЯндекс.ДзенОдноклассники

НОВОСТИ

СТАТЬИ

PRO SCIENCE

МЕДЛЕННОЕ ЧТЕНИЕ

ЛЕКЦИИ

АВТОРЫ

07 сентября 2019, 19:30

Злоречие. Иллюстрированная история

Скульптура Пожирателя детей (нем. Kindlifresserbrunnen) на фонтане в Берне
Скульптура Пожирателя детей (нем. Kindlifresserbrunnen) на фонтане в Берне
Wikimedia Commons
 
 

Продолжаем знакомить читателей с книгами, вошедшими в длинный список ежегодной премии «Просветитель». В октябре из их числа будут выбраны восемь изданий, среди которых позже и определят победителей в двух номинациях: «естественные и точные науки» и «гуманитарные науки».

Книга Юлии Щербининой «Злоречие. Иллюстрированная история» (издательство «Неолит») представляет собой доступный и увлекательный рассказ о негативных явлениях речи и формах словесной вражды от древности до современности. Интереснейшие исторические факты и яркие литературные примеры, синтез научного подхода и популярного изложения заинтересуют как специалистов-гуманитариев, так и всех неравнодушных к актуальным проблемам языка и коммуникации. Отдельные главы книги посвящены клевете, угрозам и шантажу, словесным оскорблениям, сплетням и слухам, проклятиям, насмешкам, сквернословию и другим формам агрессивной речи.

Предлагаем ознакомиться с фрагментом главы, посвященной персонажам, которыми разные народы пугали детей.

 

Перед глазами ребенка или хотя бы у него за спиной всегда должен маячить некто, готовый карать за провинности, упреждать шалости, напоминать о беспрекословном послушании. Эта идея транслировалась из века в век и была отвергнута гуманистической педагогикой только ближе к концу XIX столетия. Повсеместно, регулярно и целенаправленно взрослые запугивали детей, разделяя с ними собственные суеверные страхи и социальные фобии. Что в народной среде, что в привилегированных сословиях устрашение детей вменялось едва ли не в обязанность родителям, воспитателям, учителям. Впечатляет и многообразие персонажей, служивших пугалами для детей.

Античные страшилища

В Древней Греции родители шалунов и неслухов призывали на помощь Акко, Алфито, Мормо, Гелло, Эмпусу — ужасных демонов-мормоликий из свиты богини Гекаты. Отличаясь разной степенью коварства и кровожадности, все они неизменно питали слабость к детям, которых обманом похищали у родителей, а затем нередко и поедали.

В этой лихой гоп-компании особо выделялась Эмпуса — ночная демоница с ослиными ногами. Отец древнегреческой комедии Аристофан описывает ее в своих знаменитых «Лягушках» и вовсе как чудовище из Аида в виде собаки, одна нога которой отлита из меди, а другая вылеплена из навоза. Эмпуса высасывала кровь у спящих людей и больше всего обожала малышню. Еще она умела перевоплощаться в разных животных, поэтому Геката посылала ее специально пугать женщин и детей. Имея в арсенале тысячи всевозможных личин, действуя то силой, то обманом, Эмпуса часто уносила с собой малюток на веки вечные.

Однако была у этой жуткой мормоликии весьма любопытная черта: как огня она боялась оскорблений. Стоило человеку, знавшему этот хитрый секрет, отразить нападение Эмпусы отборными ругательствами — как она с громким воплем убегала прочь в ужасе и смятении. Один вид злоречия уничтожался другим — такой вот любопытный парадокс.

Интересна судьба Гелло: это пугало детей дожило до Византийского периода и попало в трактат «О драконах и привидениях», приписываемый (неточно) самому Иоанну Дамаскину. Здесь Гелло фигурирует во множественном числе под названием «гелуды» — женщины-привидения. Автор сочинения относит их к глупым фантазиям невежд-обывателей, которые «рассказывают, что гелуды по ночам появляются в воздухе, и если посещают дом, то им невозможно воспрепятствовать ни дверями, ни запорами, но они входят через запертые со всяким тщанием двери и душат младенцев. Другие говорят, что они поедают печень и весь внутренний состав детей, полагая пределы их жизни». Б-р-р-р…

Устрашению детей у эллинов служила и ламия (лат. lamia) — так обобщенно именовали ведьму, злую колдунью. Функция этого мифологического существа ясна уже из этимологии: слово «ламия» происходит от «lammaszt’a» — в Вавилоне и Ассирии так называли демонов, убивавших младенцев. По мнению Аристофана, это слово образовано от греч. «пищевод», что напрямую ассоциируется с людоедством.

Согласно одной из мифологических версий, Ламия была возлюбленной Зевса. Его ревнивая супруга Гера отомстила Ламии убийством детей. В отчаянии она стала отнимать детишек у других родителей. В верованиях европейских народов за Ламией прочно закрепилась роль пугала непослушных детей. Отсюда и современное греческое выражение «ребенок был задушен ламией» для описания внезапной младенческой смерти.

В ателлане — древнеримской народной комедии — действовали персонажи-маски, самыми колоритными были страшные чудовища Мандук, Мания, Горгония и та же Ламия. Все они служили запугиванию детей. И вправду было отчего испугаться!

Вот на сцене важно появляется Мандук (лат. Manducus ← mando — жую), великий обжора и свирепый страшила с огромными челюстями, что оглушительно щелкают и ужасающе скрежещут, когда Мандук разевает пасть. Мании выступали в виде неистовых бородатых старух, способных оживлять мертвецов. Матери и няньки часто пугали Маниями детей.

Ламия в ателланах принимала облик жуткой старушенции, любительницы полакомиться ребятишками. Иным древнеримским сценам мог бы позавидовать Голливуд: взору обомлевших зрителей порой являлись… живые дети, которых вытаскивали из желудка Ламии.

Справедливости ради надо упомянуть и мифологических существ противоположного свойства — оберегавших ребенка. Среди древнеримских богов детства это Кунина — хранительница колыбели от посягательства злых сил, Абеона и Адеона — божественные «секьюрити» малышей на прогулках, Интердука и Домидука — покровительницы детей в долгих отлучках из дома, и Павентия (Павентина) — защитница малышей от страха. Последней явно приходилось трудиться усерднее всех прочих.

Интересно, что сами эллины и римляне не только не видели ничего дурного в устрашении детей, но даже считали его эффективным воспитательным приемом. Платон в «Законах» утверждал, что «занятие, с малых лет развивающее мужество, заключается в уменье побеждать нападающие на нас боязнь и страх… Изнеженность делает характер детей тяжелым, вспыльчивым и очень впечатлительным к мелочам».

Родня по сатане

Средневековье предъявило в качестве пугала саму Церковь. «После Реформации сам Бог, который “обрекает вас геенне огненной, как вы обрекаете пауков или других отвратительных насекомых огню”, был главным страшилищем для запугивания детей», — отмечает видный американский исследователь детства Ллойд де Моз в работе «Психоистория» (1975).

В средневековых мистериях — театральных постановках по сюжетам Священного Писания — очень наглядно и доходчиво изображались мирские соблазны и посмертные мучения, дабы крепче внушить людям страх божий. Здесь дети наравне со взрослыми ужасались проделкам демонов и корчам грешников в аду.

В 1970-е годы этот жанр вспомнили священники на юге США и придумали назидательный аттракцион под названием «Адские дома», или «Судные дома» (Hell Houses, Judgement Houses) — натуралистично декорированные «комнаты страха», где накануне Хэллоуина юным прихожанам в ознакомительно-профилактических целях демонстрируются гнусные человеческие пороки и ужасы преисподней в формате квеста.

Новое время ввело в моду воспитательную практику запирать детей в темных помещениях и породило новую «корпорацию монстров» в помощь родителям неслухов. Поразительно схожие меж собой пугала разных народов («Чёрт чёрту по сатане родня!»), словно смолой из адского котла, облеплялись щекочущими воображение деталями. Большинство страшилищ обитали в темноте либо вели ночной образ жизни и промышляли кражей детей с последующим поеданием или превращением в себе подобных.

Великими мастерами запугивания детей считались англичане. В викторианской Англии эта практика стала почти традицией. Сложно представить, но факт: историю всего позапрошлого и даже начала прошлого столетия творили люди, в детстве трепетавшие перед багами (багберами, багабу, боггл-бу) — мифическими косматыми чудищами вроде медведей, что проникали в дома через печные трубы и пугали малышню до икоты, вздыбливая шерсть на загривке и корча страшные гримасы. Спасибо, хоть не съедали.

Менее известно, но не менее кровожадно демоническое существо английского фольклора Кровавые Кости (Bloody Bones), уже от одного названия которого стыла кровь в жилах юных жителей графств Йоркшир и Ланкашир. Существо скрывалось в темноте под лестницами, восседая на подстилке из обглоданных добела детских косточек. Самым изысканным лакомством для него были маленькие лгуны и сквернословы.

Не столь жестоки были духи-пугала боуги (Bougi) — большеглазые крошечные существа с тонюсенькими ножками и заостренными длинными ушами. Эти создания также были не прочь проучить врунишек и тех, кто скрывал свои шалости от взрослых. Прыгнет боуги на ребенка сзади, закроет ему глаза холодными мокрыми лапками и напугает до полусмерти.

Дальний родственник боуги — клыкастый и когтистый Баргест (Bargest), способный менять обличье, подобно античной Эмпусе. Являлся он в облике черного косматого пса с пылающими глазищами, с диким воем носясь по ночным улицам. Считалось, что встреча с Баргестом сулит беду, а иногда и гибель. Адской псиной пугали капризуль.

Имелись у жителей Британии и такие пугала, которые похищали у родителей и утаскивали всех детишек без разбору — и шкодливых, и послушных. Коварные духи спригганы (Spriggans) подменяли украденных малышей своими двойниками, а сами рассыпáлись в прах. Внутри холмов обитали трау (Trow) — эти безобразные серые старушонки-карлицы воровали озорников и делали из них ведьмовские снадобья. Надо было лишь успеть до рассвета, ибо первый же солнечный луч закрывал входы в жилища трау и лишал их способности передвигаться.

Еще стращали маленьких англичан жуткой водяной старухой Пег Паулер (Peg Powler), уносящей в темные воды реки Тис прогульщиков воскресной школы, и ее товарками-ведьмами Гриндилоу (Grindylow) и Дженни-Зеленые-Зубы (Jenny Greenteeth). Эти милые тетушки топили ребят в озерах и прудах по всему Британскому Королевству. Для пущей достоверности истории о них уснащались натуралистическими подробностями и впечатляющими деталями. Так, у Зеленозубой Дженни были не просто большие зубы, а здоровенные и острые как нож клыки, чтоб ловчее прокусывать горло несчастных маленьких жертв. Приближение Дженни предварялось гадкой зеленой пеной на поверхности водоема, за которую принимали обыкновенную ряску.

В кельтской мифологии грозой детворы были óгры (Ogre) — великаны-каннибалы с дубинами. Мускулистые свирепые обитатели лесных болот и непролазных чащоб отличались сентиментальностью: отведав жареного мяса малышей, мастерили поделки и талисманы из детских косточек. А в немецком Пожирателе детей (Kindlifresserbrunnen) культурологи усматривают и образ огра, и черты древнегреческого бога Хроноса, поедавшего своих отпрысков. В 1546 году он обрел вечное пристанище в Берне — как скульптура фонтана работы Ганса Гинга.

Испанских и португальских ребятишек потчевали историями про Человека-с-мешком (исп. El hombre del saco), что забирает с собой озорников, лодырей и грубиянов, затем в лучшем случае продает их в рабство, в худшем — с аппетитом уплетает. Каждый день и при любой погоде Мешочник выходит на охоту за детьми и может сцапать любого сорванца.

У англичан этот персонаж тоже называется Мешочник (Sack Man), у поляков — Бобок, у болгар — Торбалан, у белорусов и украинцев — Хапун. Вообще Человек-с-мешком в том или ином виде присутствует у многих народов как детское пугало.

Украинско-белорусский Хапун — скрюченный, но при этом летающий дедок — с высоты высматривал озорников, ловко пикировал, хватал их за шировот, запихивал в свой заплечный мешок и стремглав уносился прочь. Сверхспособности Хапуна этим не ограничивались: он был еще и невидимкой. Узреть его можно было лишь в момент развязывания мешка, что удавалось, понятно, только маленьким жертвам. Ни сбежать от Хапуна, ни настичь его было невозможно, потому что жил он под вывернутым пнем посреди лесного болота.

В начале XX века фольклорный образ Мешочника связали с реальным случаем. В испанском городе Альмерия жил парикмахер по имени Франциско Ортега, страдавший туберкулезом и искавший спасительное лекарство. Целитель, добрейшая душа, присоветовал мазать грудь теплой детской кровью и пить ее, пока не полегчает. И вот в 1912 году обнадеженный больной похищает семилетнего парнишку, прячет в мешок, притаскивает к себе домой и методично выполняет назначение доктора. Злодеяние раскрылось, изувера казнили, а его история стала легендой.

Помимо нищих проходимцев, детишек стращали старьевщиками, бурлаками и этническими чужаками — цыганами, немцами, евреями. В войну 1812 года — «пранцами» (французами).

В сознании ребенка подобные пугала соотносились то с плохими, злыми, но все-таки людьми, то с нечистью в человеческом обличье. Порой даже было непонятно, живые это существа или «нежить». Такое восприятие основано на распространенном поверье, будто стражи зла способны прикинуться как-бы-людьми. А то ведь знаете, как бывает: приглядишься повнимательнее — и увидишь копыта вместо ног или лапы гусиные…

Ранее в рубрике «Медленное чтение» были представлены следующие книги, вошедшие в длинный список премии «Просветитель» 2019 года:

Редакция

Электронная почта: polit@polit.ru
VK.com Twitter Telegram YouTube Яндекс.Дзен Одноклассники
Свидетельство о регистрации средства массовой информации
Эл. № 77-8425 от 1 декабря 2003 года. Выдано министерством
Российской Федерации по делам печати, телерадиовещания и
средств массовой информации. Выходит с 21 февраля 1998 года.
При любом использовании материалов веб-сайта ссылка на Полит.ру обязательна.
При перепечатке в Интернете обязательна гиперссылка polit.ru.
Все права защищены и охраняются законом.
© Полит.ру, 1998–2024.